опьянение как оплодотворение .... разума или ума свыше .

Есть опьянение детства. Если бы человек только смог себе представить, какого внимания, какого обслуживания, какой заботы требует ребенок! И в то же время он не знает, кто беспокоится обо всем этом, кто заботится о нем. Он играет со своими игрушками, он играет со своими сверстниками, он не знает, что ожидает его в будущем. Все, что он хочет, все, что его радует – это то, что находится вокруг него, он не смотрит далеко. Никто никогда в детстве не знает, насколько ценна мать, или отец, или те, кто о нем заботятся, пока не придет пора, когда он начнет видеть это сам. А если мы рассмотрим состояние юности – там опять-таки еще одно опьянение, это время цветения, время наполненности энергией. В эту весеннюю пору душа не думает о том, что это пройдет. Душа думает только о том, что в это время она полна опьянения; она не знает ничего, кроме себя самой. Сколько ошибок, сколько безумных поступков, бездумных и неразумных вещей совершает юноша, чтобы потом раскаиваться в них! Но в то же время душа никогда не думает об этом. Это не вина души; это такое время, это такое опьянение. Человек в состоянии опьянения не отвечает за то, что он делает – он опьянен. Нельзя винить ребенка за то, что он не отвечает за что-то или недостаточно ценит что-нибудь, так же и юношу нельзя винить за то, что он ослеплен энергией. Это естественно.
Это опьянение продолжается по мере того, как человек проживает свою жизнь. Это только перемена вина. Вино детства отличается от вина юности. А когда вино юности закончилось, тогда пьется другое вино. И затем соответственно своему образу жизни человек пьет то вино, которое поглощает его жизнь, это или накопление богатства, или достижение власти, получение положения – все это подпитка, которая опьяняет человека. По мере его проживания жизни опьянение всегда преследует его. Это может быть радость от музыки или увлеченность поэзией, любовь к живописи, удовольствие от обретения знаний. Все это – опьянение.
Если все эти различные занятия и виды интересов подобны р

Онегин наш лежал в постели
И вспоминал финал дуэли,
Мелькали образы в глазах
И усмирить не мог он страх.
Зачем он к Лариным явился,
Зачем над обществом глумился,
Мазурку с Ольгой танцевал
И нежно в шейку целовал?!
Стал роковым знакомства случай,
Знаменьем грозовым из тучи.
Он сам возможно бы женился,
На широту не поскупился,
Устраивал в имениях бал
И роздых барышням давал.

Высшее опьянение нельзя сравнить с низшим опьянением этого мира; и тем не менее, это опьянение. Что есть радость, что есть страх, что есть гнев, что есть страсть, что есть чувство привязанность и что есть чувство отчужденности? Все это – ощущения вина, у всех есть свое опьянение. Понимая эту тайну, суфии основали свою культуру на принципе опьянения. Суфии называют его Хал. В словесном определении Хал означает условие, состояние. Есть суфийское изречение: “Человек говорит и поступает соответственно своему состоянию”.
Человек не может говорить и поступать по-другому под воздействием этого вина, которое он пьет. У того, кто выпил вина гнева, что бы он ни сказал, что бы ни сделал, будет раздраженным, это сама раздражительность. У того, кто выпил вина отчужденности, в мыслях его, словах, деле вы обнаружите одну лишь отчужденность. В присутствии того, кто пьет вино привязанности, вы увидите, как все притягиваются к нему, и он притягивается ко всем. Человек делает и говорит все что он делает и говорит соответственно вину, которое он выпил. И поскольку это верно, то суфий говорит: “Рай и ад в руках человека, если он знает их тайну”. Поэтому мир для суфия – это винный погреб, склад, в котором собраны самые разнообразные вина. Ему нужно только выбрать, каким вином насладиться, какое вино принесет ему то наслаждение, о котором томиться его душа.
Когда-то, когда я был в Индии, я получил самое первое впечатление – и весьма сильное – в этом аспекте жизни. Я шел по кварталу дервишей, там, где они предаются молчанию, и увидел десять или двенадцать дервишей, сидевших тесной группой в тени дерева, одетые в свои рваные одежды, и разговаривали друг с другом. Мне было очень интересно узнать и понять иной образ мышления и идеи, и я стоял там, наблюдая это собрание и все, что там происходило. Первое впечатление, которое у меня возникло при виде этих сидящих на земле без всякого коврика мыслителей, что это бедные люди, беспомощные, у которых может быть вовсе ничего нет, сидящие в своем о

.
В его стихах не без изъяна
Топорщит слог, (как обезьяна,
Переходящая на крик),
В уланы метивший старик.
.

Например, человек из бедного становится богатым, а если богатство от него уходит, он жалуется, а жалуется он потому, что не помнит, что перед тем, как стать богатым, он был беден и от бедности перешел к богатству. Если бы человек рассмотрел свои прихоти в течение жизни, он обнаружил бы, что на каждом этапе своего развития в жизни у него была определенная прихоть; порой он страстно желал некоторых вещей, а в другое время ему дела до них не было. Если бы человек смог посмотреть на собственную жизнь глазами зрителя, то понял бы, что она представляет собой не более чем опьянение. Что однажды дает человеку огромное удовлетворение и гордость, в другое время унижает его, то, чем человек когда-то наслаждался, в другое время приносит ему неприятности, то, что он какое-то время ценит, в другое время не представляет для него никакой ценности.
Если человек может наблюдать за своими поступками в повседневной жизни, если у него присутствует чувство справедливости и понимания, он обнаружит, что делает нечто, чего совсем не намеревался делать и говорит то, чего не хотел сказать, или ведет себя так, что потом говорит себе: “Почему я был таким дураком!” Порой он позволяет себе кого-то любить, кем-то восхищаться; это продолжается несколько дней, несколько недель, несколько месяцев или лет (хотя “лет”, пожалуй, слишком долго); потом он чувствует: “Ах, я был неправ”, или является кто-то более привлекательный; тогда он направляется по другому пути, он не знает ни где он, ни кого он любит. В действии и противодействии своей жизни человек порой совершает что-то импульсивно, не отдавая себе отчета в том, что он делает, в другое время он, если можно так выразиться, получает вкус от добра, он делает то, что полагает добрым и хорошим; а потом наступает противодействие и все его доброе куда-то уходит. Так и в бизнесе, в профессиональной деятельности человека, в его занятии коммерцией у него возникает импульс: “Я должен сделать это”, “Я должен сделать то”. И кажется, что у него огромная сила

-мы что должны-делаем!--

Высшее опьянение нельзя сравнить с низшим опьянением этого мира; и тем не менее, это опьянение. Что есть радость, что есть страх, что есть гнев, что есть страсть, что есть чувство привязанность и что есть чувство отчужденности? Все это – ощущения вина, у всех есть свое опьянение. Понимая эту тайну, суфии основали свою культуру на принципе опьянения. Суфии называют его Хал. В словесном определении Хал означает условие, состояние. Есть суфийское изречение: “Человек говорит и поступает соответственно своему состоянию”.
Человек не может говорить и поступать по-другому под воздействием этого вина, которое он пьет. У того, кто выпил вина гнева, что бы он ни сказал, что бы ни сделал, будет раздраженным, это сама раздражительность. У того, кто выпил вина отчужденности, в мыслях его, словах, деле вы обнаружите одну лишь отчужденность. В присутствии того, кто пьет вино привязанности, вы увидите, как все притягиваются к нему, и он притягивается ко всем. Человек делает и говорит все что он делает и говорит соответственно вину, которое он выпил. И поскольку это верно, то суфий говорит: “Рай и ад в руках человека, если он знает их тайну”. Поэтому мир для суфия – это винный погреб, склад, в котором собраны самые разнообразные вина. Ему нужно только выбрать, каким вином насладиться, какое вино принесет ему то наслаждение, о котором томиться его душа.
Когда-то, когда я был в Индии, я получил самое первое впечатление – и весьма сильное – в этом аспекте жизни. Я шел по кварталу дервишей, там, где они предаются молчанию, и увидел десять или двенадцать дервишей, сидевших тесной группой в тени дерева, одетые в свои рваные одежды, и разговаривали друг с другом. Мне было очень интересно узнать и понять иной образ мышления и идеи, и я стоял там, наблюдая это собрание и все, что там происходило. Первое впечатление, которое у меня возникло при виде этих сидящих на земле без всякого коврика мыслителей, что это бедные люди, беспомощные, у которых может быть вовсе ничего нет, сидящие в своем о

-имеешь право--

Например, человек из бедного становится богатым, а если богатство от него уходит, он жалуется, а жалуется он потому, что не помнит, что перед тем, как стать богатым, он был беден и от бедности перешел к богатству. Если бы человек рассмотрел свои прихоти в течение жизни, он обнаружил бы, что на каждом этапе своего развития в жизни у него была определенная прихоть; порой он страстно желал некоторых вещей, а в другое время ему дела до них не было. Если бы человек смог посмотреть на собственную жизнь глазами зрителя, то понял бы, что она представляет собой не более чем опьянение. Что однажды дает человеку огромное удовлетворение и гордость, в другое время унижает его, то, чем человек когда-то наслаждался, в другое время приносит ему неприятности, то, что он какое-то время ценит, в другое время не представляет для него никакой ценности.
Если человек может наблюдать за своими поступками в повседневной жизни, если у него присутствует чувство справедливости и понимания, он обнаружит, что делает нечто, чего совсем не намеревался делать и говорит то, чего не хотел сказать, или ведет себя так, что потом говорит себе: “Почему я был таким дураком!” Порой он позволяет себе кого-то любить, кем-то восхищаться; это продолжается несколько дней, несколько недель, несколько месяцев или лет (хотя “лет”, пожалуй, слишком долго); потом он чувствует: “Ах, я был неправ”, или является кто-то более привлекательный; тогда он направляется по другому пути, он не знает ни где он, ни кого он любит. В действии и противодействии своей жизни человек порой совершает что-то импульсивно, не отдавая себе отчета в том, что он делает, в другое время он, если можно так выразиться, получает вкус от добра, он делает то, что полагает добрым и хорошим; а потом наступает противодействие и все его доброе куда-то уходит. Так и в бизнесе, в профессиональной деятельности человека, в его занятии коммерцией у него возникает импульс: “Я должен сделать это”, “Я должен сделать то”. И кажется, что у него огромная сила