Однако, из всех этих понятий мудрости, можно, вероятно, выделить три наиболее характерные и выразительные призыва духовной свободы: мудрость в контексте религии, мудрость в контексте человеческих взаимоотношений и мудрость в контексте духовного осознания.
Под мудростью в религиозной сфере подразумевается обладание терпимым подходом ко всем толкованиям религии, прочно держась в стороне от естественного желания выставлять собственное верование как единственно правильное, и воздерживаться от всех попыток убеждать других в том, что (только мы) стоим на верном пути. Когда человек думает о себе или о своем веровании как лучшим по сравнению с другим, он только лишь выставляет на показ все свои слабости. Не имеет смысла спорить с другими о собственных убеждениях, и бесполезно пытаться убеждать других принять (нашу) узкую точку зрения. Правда в доказательстве не нуждается, только неправда неистово борется за свое признание. Зачем пытаться тревожить верования других людей, которые уже крепко держатся за свой идеал, только кажущийся отличным от нашего? Не будет ли мудрым создать действительность из собственного верования, став примером терпимости, сочувствия и понимания верований других?
Рассматривая мудрость в контексте взаимоотношений человека с его братьями и сестрами, станет очевидным, что мудрость сможет стать явью только в том случае, если человек поймет, что его первый и последний долг перед другими: сделать лучшее из того, что в нем сокрыто, чтобы люди могли насладиться плодами его личного примера в качестве брата или сестры. В этом отношении, под мудростью подразумевается удержание эго человека под контролем, не позволяя ему отдаться своему естественному желанию приносить беспокойство эгу других людей. Другими словами, мудрость означает искренне задавать себе вопрос, что мы в состоянии сделать для других, а не раздумывать о том, что другие могут для нас сделать.
Что на самом деле мы можем сделать для других?

Опуская все эти виды мудрости , во главу угла поставим мудрость дожить до этих лет и достичь этих видов мудрости

Однако, из всех этих понятий мудрости, можно, вероятно, выделить три наиболее характерные и выразительные призыва духовной свободы: мудрость в контексте религии, мудрость в контексте человеческих взаимоотношений и мудрость в контексте духовного осознания.
Под мудростью в религиозной сфере подразумевается обладание терпимым подходом ко всем толкованиям религии, прочно держась в стороне от естественного желания выставлять собственное верование как единственно правильное, и воздерживаться от всех попыток убеждать других в том, что (только мы) стоим на верном пути. Когда человек думает о себе или о своем веровании как лучшим по сравнению с другим, он только лишь выставляет на показ все свои слабости. Не имеет смысла спорить с другими о собственных убеждениях, и бесполезно пытаться убеждать других принять (нашу) узкую точку зрения. Правда в доказательстве не нуждается, только неправда неистово борется за свое признание. Зачем пытаться тревожить верования других людей, которые уже крепко держатся за свой идеал, только кажущийся отличным от нашего? Не будет ли мудрым создать действительность из собственного верования, став примером терпимости, сочувствия и понимания верований других?
Рассматривая мудрость в контексте взаимоотношений человека с его братьями и сестрами, станет очевидным, что мудрость сможет стать явью только в том случае, если человек поймет, что его первый и последний долг перед другими: сделать лучшее из того, что в нем сокрыто, чтобы люди могли насладиться плодами его личного примера в качестве брата или сестры. В этом отношении, под мудростью подразумевается удержание эго человека под контролем, не позволяя ему отдаться своему естественному желанию приносить беспокойство эгу других людей. Другими словами, мудрость означает искренне задавать себе вопрос, что мы в состоянии сделать для других, а не раздумывать о том, что другие могут для нас сделать.
Что на самом деле мы можем сделать для других? Каждодневно этот вопрос получает ответ, если мы осознаё