Мы идем в густых вечерних сумерках, когда все видно лишь смутно; на тропинке случайно оказалась веревка. Каждый, кто видит ее, имеет свое собственное представление о том, что это такое, хотя на самом деле это просто веревка! Один перешагивает через нее, принимая за гирлянду. Другой принимает ее за след, оставленный бегущей водой, и ступает по ней! Третий воображает, что это виноградная лоза, сорванная с дерева и упавшая на тропинку. Некоторые боятся, что это змея, верно?
Мы идем в густых вечерних сумерках, когда все видно лишь смутно; на тропинке случайно оказалась веревка. Каждый, кто видит ее, имеет свое собственное представление о том, что это такое, хотя на самом деле это просто веревка! Один перешагивает через нее, принимая за гирлянду. Другой принимает ее за след, оставленный бегущей водой, и ступает по ней! Третий воображает, что это виноградная лоза, сорванная с дерева и упавшая на тропинку. Некоторые боятся, что это змея, верно? Подобным образом Единый Высший Брахман, не подверженный никаким изменениям и трансформациям, постоянно являющийся Собой и только Собой, проявляется как мир множества имен и форм. Причина всего этого - сумрак заблуждения (майя). Веревка может казаться множеством вещей - она может вызывать у людей различные чувства и реакции; она стала основой для разнообразных иллюзий. Но она никогда не превращается во множество; она всегда одна! Веревка всегда остается веревкой! Она не становится ни гирляндой, ни струей воды, ни ползучим растением, ни змеей. Брахман может восприниматься по-разному, но он всегда остается только Брахманом. - БАБÁ Гл. 12, Гита Вахини
