Тот, кто видит — это душа, но мы привыкли связывать зрение и слух с глазами и ушами. В отсутствие души ни тело, ни ум не могут видеть. Когда человек мёртв, у него есть глаза, но они не могут видеть, есть уши, но они не слышат. … Когда глаза закрыты, вы думаете, что душа ничего не видит? Она видит. Когда заткнуты уши, вы думаете, душа ничего не слышит? Она слышит.
Если мы зависим от наших глаз, чтобы видеть, от ушей чтобы слышать и от языка, чтобы говорить — мы все ещё мертвы. Но иногда в жизни мы можем испытать то чувство, когда можем видеть без помощи глаз, слышать без помощи ушей и выражаться без помощи речи. Но если однажды мы видели без помощи глаз, разве это не означает, что мы можем видеть без помощи глаз? Разве во сне мы не видим без помощи глаз? Поэтому способность видеть и слышать находится внутри нас. Но, поскольку мы всегда привыкли зависеть от физического тела, от его физических глаз и ушей, мы становимся беспомощными и подверженными смерти.
Учение о бессмертии — в пробуждении. Мы должны подняться над физическими и материальными условиями, если вообще хотим жить. Мы должны стремиться к тому, чтобы стать независимыми от физического зрения и слуха. Мы знаем, что если хотим по-настоящему понять что-то, мы закрываем глаза, потому что так мы можем увидеть эту вещь лучше. Если мы размышляем в подобном роде, это означает, что мы прислушиваемся к некоей мысли, приходящей с какого-то другого плана бытия. И в это время мы хотим обрубить и ограничить все внешние звуки и видения. Все медитации и концентрации мистиков, также как и их сны, это путешествия на внутренние планы. Необходимо, если у души есть желание узнать прошлое, настоящее и будущее, удовлетворить её желание посредством созерцательной жизни. Чем больше устал или возбуждён ум, тем настоятельнее необходима медитация.
Святые, такие как св. Франциск, говорили с камнями, птицами, зверями и цветами не так, как говорим мы, но посредством глубокого постижения сути вещей. И каждый предмет выражал себя для н