Из лучших старых анекдотов
——————————————————————————————
1980 год. 31 декабря. В московских газетах появляется объявление, что в Елисеевском магазине будет в свободной продаже чёрная икра по цене 67 копеек за килограмм. Там тут же выстраивается очередь длинной до самого Кремля. Очень холодно.
Люди мёрзнут, но стоят.
В 10 часов утра выходит директор магазина и говорит:
— Товарищи! Евреям икра отпускаться не будет!
Толпа одобрительно гудит, а евреи уходят, проклиная антисемитов.
2 часа дня. К замёрзшей толпе снова выходит директор и говорит:
— Икра будет отпускаться только лицам с московской пропиской!
Часть людей уходит, а вслед им несется — «Понаехали тут!!!»
6 часов вечера. К совершенно окоченевшей от холода и поредевшей толпе снова выходит директор и говорит:
— Икра будет отпускаться только ветеранам Отечественной войны!
Остается несколько десятков человек.
В 9 вечера выходит директор и объявляет:
— Икра будет отпускаться только ветеранам Отечественной войны 1812 года!
Народ разб
Не вошёл весь текст из интернета 
Конец анекдота не уместился.
в конце "народ разбрелся"?
Народ разбредается по домам, но перед магазином остается один практически окоченевший старичок.
Директор заводит его к себе в кабинет, наливает ему рюмку водки и говорит:
— Отец, вы коммунист?
— Да! — Отвечает окоченевший старикашка.
— Тогда вы должны понять. Дело в том, что никакой икры на самом деле нет, но мы должны показать всему миру, что у нас в свободной продаже есть дешёвая икра! Вы понимаете?
— Да всё я понимаю, — говорит старичок, едва двигая вконец закоченевшими губами, — Я только не понимаю, почему евреев первыми отпустили…
+
Народ разбредается по домам, но перед магазином остается один практически окоченевший старичок.
Директор заводит его к себе в кабинет, наливает ему рюмку водки и говорит:
— Отец, вы коммунист?
— Да! — Отвечает окоченевший старикашка.
— Тогда вы должны понять. Дело в том, что никакой икры на самом деле нет, но мы должны показать всему миру, что у нас в свободной продаже есть дешёвая икра! Вы понимаете?
— Да всё я понимаю, — говорит старичок, едва двигая вконец закоченевшими губами, — Я только не понимаю, почему евреев первыми отпустили…
+