Ну все в тему

Потому и прислал. А вот ещё зарисовочка: Захожу как-то дня за два до нового года в приёмное отделение медсанчасти. Иду по пустому коридору, и чем ближе подхожу к экстренной операционной, тем всё более отчётливо слышу сочный отборный мат. В коридоре, в ожидании приёма, сидят на стульях человек двадцать больных разных возрастов и от всех разит стойким запахом алкоголя. У одного рука сломана, у другого нога, у третьей забинтована окровавленная голова. Видимо эти уже свой праздник отметили. Захожу в предоперационную и вижу такую картину: на операционном столе лежит пристёгнутый ремнями голый мужик в семейных трусах и матерится в три этажа. Всё его тело покрыто какими-то наколками.Речь невнятная, мужик явно пьян.
-ВолкИ позорные – орёт он - коновалы! Вот погоди, я встану, я пасть тебе порву, лепила позорный!!! Мне же больно бля...!
Над мужиком, а точнее над его правой рукой возятся дежурный хирург и медсестра.
-Марина - обращается хирург к операционной сестре – вколи больному ещё десять кубиков новокаина.
Судя по лексике и наколкам, мужик явно побывал в местах не столь отдалённых. Спрашиваю:
-В чём дело?
-Хирург, не прекращая свою работу, объясняет:
-Представляешь, этот пьяный придурок вместе со своим обкуренным дружком поспорили. Попадёт тот в его шапку из ружья с пятидесяти шагов или нет. Так вместо того, чтобы просто подбросить шапку вверх, он держал её в руке. Ну и вот результат. Сидим уже час, выковыриваем из его руки дробины. А там уже очередь собралась. Скорая сегодня нам работу без остановки подвозит, к ночи ещё и резаные пойдут. Хорошо ещё, что сухожилия целы, а то бы инвалидом мужик остался.. А.Венцель

Ну это обычная история, только вот вопрос, чего вы пошли в операционную?

Так я в то время работал в реанимации, а зашёл по каким-то делам. Сейчас уже не вспомню...Дежурил в тот день. Ещё зарисовочку для настроения?

Поняла

"Судьба индейка, а жизнь копейка" Проработав в реанимации первые, пять лет, я как-то незаметно для самого себя стал относиться к смерти, как к чему-то само собой разумеющемуся, но были моменты, которые непонятно, почему врезались в память навсегда. Никогда не забуду, как однажды из отделения гинекологии к нам поступила молоденькая девочка–студентка с острым перитонитом: Последствия криминального аборта. Это была жгучая брюнетка с вьющимися от природы волосами, огромными голубыми глазами и удивительно правильной миниатюрной фигуркой Евы.

Спасали её всем отделением. Вот только спасать было уже поздно: перитонит захватил всю брюшину, и началось разжижение диафрагмы. В палате, где лежала оплетённая проводами датчиков больная, тихо попискивал динамик кардиомонитора, непрерывно гудел, нагнетая в трахеостому воздух РО-6, стоял невыносимо отвратительный запах заживо гниющего тела, мочи, крови и лекарств... Уже не действовали самые сильные антибиотики и в сутки из больной выкачивали по литру гноя.

На седьмой день у девушки внезапно остановилось сердце, и тут же на всё отделение тревожно заверещал датчик кардиомонитора. Дежурный врач с сестрой кинулись к больной, рывком подкатили к её койке дефибриллятор и попытались снова вдохнуть жизнь в остановившееся сердце.Сестра держит палец на красной кнопке и вопросительно смотрит на врача.
-Сколько давать?
-Давай шесть!
-Руки убрали!
От разряда в 6 киловольт и внезапного сокращения всех мышц больную подкидывает вверх. Попытка, ещё попытка:
Никакой реакции...

Вбегает зав. отделением Семёнов:
-Сколько?
На что дежурный врач, бросив взгляд на часы, отвечает: Семь минут!
-Всё - говорит Семёнов.
-Отключайте!
Все прекрасно знают, что на пятой минуте остановки сердца умирает мозг, но никто не хочет с этим соглашаться.
–Может ещё? – скороговоркой произносит дежурный врач…
-Я же сказал - неумолим Семенов...
-Отключайте!

Две медсестры, молча, вывозят на каталке в дальний конец коридора теперь уже безжизненное тело, накрывают его белой простынёй и возвращаются в палату к остальным больным. По правилам, тело должно вылежать два часа и только после этого его можно будет спустить в подвал, в морг. Во всём отделении наступает гнетущая тишина. Хоть и привыкли в реанимации к смерти, но этот случай на весь оставшийся день выбивает всех из колеи.

Через час, во время обеда, сестрички молча, усаживаются за стол уставленный тарелками с едой. Для кого-то это невыносимо, здесь же это ежедневная работа и без еды никак. Городские девчонки в реанимацию не идут даже за повышенную зарплату и льготный отпуск. Контингент здесь в основном из села: все кряжистые с широкими плечами и грустными глазами. Не хотят городские возиться с грязью и вонью. Старшая сестра, не спрашивая, наливает всем по полстакана 70ти градусного спирта, тихо произносит: -Помянем девочку!- и первой опрокидывает свой стакан... -Гореть нам всем в аду за нашу работу -тихо произносит она и пододвигает к себе тарелку с супом…

А.В.

Ничесе.. Аж поэма белочке

Именно!)))

Мне б так

Аккуратнее! А то можно налететь на очередные грабли!
А то, ведь, как бывает?
ГраблЯми жизнь нас награждает!
И почему-то грабли за каждым поворотом?
А пОд ноги смотреть слабО?
Спешим за Счастьем, как за тортом
И попадаем всякий раз в дерьмо!

Поэтому я и не написала это слово. Я в курсе. Но воспитание не позволяет

немногие знают это, так что могла смело писать, Халя))

Достаточно того, что я знаю

всё увиливаешь, ну-ну))

Нет. Говорю как есть

Знааааюююю

Он замёрз или это любовный танец?

Чечётка)))

Добрый вечер,Галюня Тайны следствия смотрел.))))Как день прошёл?)))

Отлично. Занималась красотой

Думаешь Кобзона?

В стихах. После грибов сама пела.

Да

Спасибо

С Новым годом!))

- в щечку....как печать что-бы....)))

Даааа....))))

Гитару!!!!!