"Но даже если бы истина нашего бытия не была бы столь великой, беспредельной, не причастной жизни и смерти, если бы наше “Я” было подвержено непрестанным перерождениям и смерти, всё равно гибель живых существ не должна была бы вызывать у нас скорбь; ведь это неизбежное условие самопроявления души. Её рождение означает выход из некоего состояния, о котором нельзя сказать, что душа не существовала: она просто оставалась не проявленной для наших бренных органов чувств; её смерть знаменует переход в тот непроявленный мир или состояние, из которого она вновь возвратится в физический, проявленный мир. Трагедия, которую устраивают по поводу смерти физический разум и чувства, ужас, переживаемый на смертном одре или на поле брани, суть порождения самых невежественных нервных реакций. Оплакивание нами умерших – это невежественная скорбь по людям, о которых нет смысла горевать, поскольку они не перестали существовать и не страдают в силу некоего жуткого или мучительного изменения своего состояния: покинув этот мир, они остаются не менее живыми и не более несчастными, чем были в жизни. В действительности подлинная истина ещё выше. Всё есть это «Я», это Единое, это Божественное, на которое мы взираем как на чудо, о котором говорим как о чуде и внимаем как чуду, превосходящему наше понимание, ибо, несмотря на все наши поиски и заявления о том, что мы что-то познали, несмотря на все наставления учителей, обладающих знанием, ни один человеческий ум не познал этот Абсолют (Гита 2.29). Именно он, скрытый за вуалью проявленного мира, является владыкой тела; вся жизнь – лишь его тень; физическое воплощение души и её развоплощение через смерть – одни из самых незначительных его проявлений. Когда мы открываем в себе душу, представления о себе как об убийце или убитом теряют смысл (Гита 2.19). Единственная истина, в которой мы должны жить – это Вечное, проявляющее себя как душа человека в великом цикле своего странствия, где рождение и смерть – это вехи, потусторонние миры – места отдох

Единственная истина, в которой мы должны жить – это Вечное, проявляющее себя как душа человека в великом цикле своего странствия, где рождение и смерть – это вехи, потусторонние миры – места отдохновения, все обстоятельства жизни, счастливые или тяжёлые – средства нашего прогресса, борьбы и победы, а бессмертие – родной дом, к которому душа держит путь".
Шри АУРОБИНДО, "Эссе о Гите"
Even if the truth of our being were a thing less sublime, vast, intangible by death and life, if the self were constantly subject to birth and death, still the death of beings ought not to be a cause of sorrow. For that is an inevitable circumstance of the soul’s self-manifestation. Its birth is an appearing out of some state in which it is not non-existent but unmanifest to our mortal senses, its death is a return to that unmanifest world or condition and out of it it will again appear in the physical manifestation. The to-do made by the physical mind and senses about death and the horror of death whether on the sick-bed or the battlefield, is the most ignorant of nervous clamours. Our sorrow for the death of men is an ignorant grieving for those for whom there is no cause to grieve, since they have neither gone out of existence nor suffered any painful or terrible change of condition, but are beyond death no less in being and no more unhappy in circumstance than in life. But in reality the higher truth is the real truth. All are that Self, that One, that Divine whom we look on and speak and hear of as the wonderful beyond our comprehension, for after all our seeking and declaring of knowledge and learning from those who have knowledge no human mind has ever known this Absolute. It is this which is here veiled by the world, the master of the body; all life is only its shadow; the coming of the soul into physical manifestation and our passing out of it by death is only one of its minor movements. When we have known ourselves as this, then to speak of ourselves as slayer or slain is a

Единственная истина, в которой мы должны жить – это Вечное, проявляющее себя как душа человека в великом цикле своего странствия, где рождение и смерть – это вехи, потусторонние миры – места отдохновения, все обстоятельства жизни, счастливые или тяжёлые – средства нашего прогресса, борьбы и победы, а бессмертие – родной дом, к которому душа держит путь".
Шри АУРОБИНДО, "Эссе о Гите"
Even if the truth of our being were a thing less sublime, vast, intangible by death and life, if the self were constantly subject to birth and death, still the death of beings ought not to be a cause of sorrow. For that is an inevitable circumstance of the soul’s self-manifestation. Its birth is an appearing out of some state in which it is not non-existent but unmanifest to our mortal senses, its death is a return to that unmanifest world or condition and out of it it will again appear in the physical manifestation. The to-do made by the physical mind and senses about death and the horror of death whether on the sick-bed or the battlefield, is the most ignorant of nervous clamours. Our sorrow for the death of men is an ignorant grieving for those for whom there is no cause to grieve, since they have neither gone out of existence nor suffered any painful or terrible change of condition, but are beyond death no less in being and no more unhappy in circumstance than in life. But in reality the higher truth is the real truth. All are that Self, that One, that Divine whom we look on and speak and hear of as the wonderful beyond our comprehension, for after all our seeking and declaring of knowledge and learning from those who have knowledge no human mind has ever known this Absolute. It is this which is here veiled by the world, the master of the body; all life is only its shadow; the coming of the soul into physical manifestation and our passing out of it by death is only one of its minor movements. When we have known ourselves as this, then to speak of ourselves as slayer or slain is a

"Но даже если бы истина нашего бытия не была бы столь великой, беспредельной, не причастной жизни и смерти, если бы наше “Я” было подвержено непрестанным перерождениям и смерти, всё равно гибель живых существ не должна была бы вызывать у нас скорбь; ведь это неизбежное условие самопроявления души. Её рождение означает выход из некоего состояния, о котором нельзя сказать, что душа не существовала: она просто оставалась не проявленной для наших бренных органов чувств; её смерть знаменует переход в тот непроявленный мир или состояние, из которого она вновь возвратится в физический, проявленный мир. Трагедия, которую устраивают по поводу смерти физический разум и чувства, ужас, переживаемый на смертном одре или на поле брани, суть порождения самых невежественных нервных реакций. Оплакивание нами умерших – это невежественная скорбь по людям, о которых нет смысла горевать, поскольку они не перестали существовать и не страдают в силу некоего жуткого или мучительного изменения своего состояния: покинув этот мир, они остаются не менее живыми и не более несчастными, чем были в жизни. В действительности подлинная истина ещё выше. Всё есть это «Я», это Единое, это Божественное, на которое мы взираем как на чудо, о котором говорим как о чуде и внимаем как чуду, превосходящему наше понимание, ибо, несмотря на все наши поиски и заявления о том, что мы что-то познали, несмотря на все наставления учителей, обладающих знанием, ни один человеческий ум не познал этот Абсолют (Гита 2.29). Именно он, скрытый за вуалью проявленного мира, является владыкой тела; вся жизнь – лишь его тень; физическое воплощение души и её развоплощение через смерть – одни из самых незначительных его проявлений. Когда мы открываем в себе душу, представления о себе как об убийце или убитом теряют смысл (Гита 2.19).

-открыл душу туда насрали--

Единственная истина, в которой мы должны жить – это Вечное, проявляющее себя как душа человека в великом цикле своего странствия, где рождение и смерть – это вехи, потусторонние миры – места отдохновения, все обстоятельства жизни, счастливые или тяжёлые – средства нашего прогресса, борьбы и победы, а бессмертие – родной дом, к которому душа держит путь".
Шри АУРОБИНДО, "Эссе о Гите"

-все всегда смертны!--

Единственная истина, в которой мы должны жить – это Вечное, проявляющее себя как душа человека в великом цикле своего странствия, где рождение и смерть – это вехи, потусторонние миры – места отдохновения, все обстоятельства жизни, счастливые или тяжёлые – средства нашего прогресса, борьбы и победы, а бессмертие – родной дом, к которому душа держит путь".

-вечность---не наше!--