Что же касается грехов, то не надо думать, что некто отмечает их в кондуите и по табельным дням или в конечном итоге воздает должное.
Грех вызывает последствия сам по себе, ибо нам показана их неугодность не в силу каприза Бога, а потому, что такие действия наносят вред Его любимому детищу - человеку и человечеству.
Скорее всего, это идет от неопределенности самого понятия греха. Да, мы знаем, что грех есть отклонение от заповедей Господних, но чем конкретно нехороши наши греховные поступки, если они столь манящи, сладостны, выгодны и даже престижны?
Несоблюдение заповедей, действия вопреки им приносит вред человечеству, что и есть грех перед Господом, т.к. огорчает Его. Но это и грех перед человечеством, ибо ведет, в силу объективности и непреложности закономерностей общественной жизни, к неизбежным негативным последствиям. Понимание этого определяется масштабом рассмотрения вопроса. То, что локально или сиюминутно кажется (и для некоторых оказывается) выгодным, приемлемым, эффективным, при расширении пространства и времени действия оказывается вредным, недопустимым, расточительным.
Как пример: кому-то кажется выгодным грабить на большой дороге, но рано или поздно путники организуются и намнут ему бока. А если нет, деловые люди перестанут здесь показываться, округа обеднеет и захиреет, и дети того же разбойника окажутся у разбитого корыта.
Вся надежда на то, что Божьи мельницы мелют медленно, но не потому, что Господь дремлет, а в силу того, что латентный период последствий наших греховных поступков достаточно велик. Это дает нам шанс исправить положение добрыми делами, покаянием и молитвой, но при этом продлевает воздаяние за грехи наши до четвертого (или до седьмого?) колена.

За окошком малым, близкая земля,
у избушки старой, крыша как труха.
Низенький заборчик, от устатку лёг,
на траву зелёну, сплошь чертополох.

На крылечке в два шага, лавочка в обрез,
дверь, доской худою, почерневший крест.
Тёмною прохладой, в сенцах сквознячок,
тихо и спокойно, на порожке мох.

В глубине избушки, мягкий полумрак,
в треснутом горшочке, пыжится дурак.
Занавески ситец, в красных петухах
золотистый лучик, пляшет на полах.

Печь белёна мелом, барыней стоит,
стол дубовый с лавкой, крепок ка гранит.
Дух струится пряный, трав пучки в сенях,
в кухоньке уютной, лики в образах.

За избой, картошка, сотка или две,
огурцы морковка, чистота в гряде.
На задах в бурьяне, старенький сарай,
ветхою стеною, для наседок рай.

Тут и сад, заросший, тенью на дрова,
жёлтые полешки, янтарём смола.
Лето солнцем жарит, духота с утра,
за далёким лесом, крадется гроза.

Ветерок чуть слышно, листья теребит,
у калитке вросшей, бабушка стоит.
В тёплой безрукавке, юбка по траве,
на ногах калоши, палочка в руке.

Смотрит вдаль проулка, на большак в пыли,
а в глазах тревога - БОГ ЕГО ХРАНИ...

не смотри.не смотри он пройдет и исчезнет.смотри на шнурки.он еще тут?досада!не смотри.

Аминь!!!