В довершение неприятностей на батискафе забарахлил сонар, из-за чего пилоту пришлось вблизи самого дна ориентироваться в основном визуально. Кстати, непосредственно на дне впадины Кэмерон провёл пять часов, исследовав порядка полутора километров пейзажа и обнаружив там немало живых существ (это были медузы, ракообразные и актинии). Всплыл Джеймс в 1,5 км от судна поддержки.

07:43, глубина 10 850 метров, скорость погружения 0,26 м/c
Прошел еще час. На последних 2740 метрах батискаф замедлил ход. Я сбросил несколько металлических пластинок-балластов, удерживаемых на корпусе электромагнитами, чтобы выровнять аппарат. Я опускаюсь очень медленно, под действием одного лишь давления. Судя по показаниям альтиметра, до дна еще 46 метров. Все камеры работают, прожекторы направлены вниз. Я вцепился в рычаги управления и вглядываюсь в черные мониторы.
30 метров… 27… 24… 21… 18… Наконец я вижу свет, отражающийся от дна. Само дно выглядит гладким, как яичная скорлупа, никаких неровностей, ничего, что помогло бы определить расстояние. Я слегка торможу с помощью вертикальных рычагов. Через пять секунд батискаф ударяется о дно.
Я пока не уверен, что это твердая поверхность. Вода прозрачна как стекло. Я смотрю далеко вперед: ничего. Дно абсолютно ровное. Совершив более 80 погружений, я видел разное морское дно. Но такого — никогда. Никогда!

Но Нептун точно не нашел.

я спряталась от рыбаков..чтобы в сети не попасть.

Конечно, погружению режиссера предшествовали многочисленные тренировки, самой значительной из которых стало погружение на дно Новобританского желоба (8221 м) 4 марта — на его дне Кэмерон провел несколько часов, снимая медуз и анемон. В Марианской же впадине, как заметил режиссер, он не видел ни одного живого существа больше 2,5 см в диаметре, кроме нескольких рачков-бокоплавов.

07:43, глубина 10 850 метров, скорость погружения 0,26 м/c
Прошел еще час. На последних 2740 метрах батискаф замедлил ход. Я сбросил несколько металлических пластинок-балластов, удерживаемых на корпусе электромагнитами, чтобы выровнять аппарат. Я опускаюсь очень медленно, под действием одного лишь давления. Судя по показаниям альтиметра, до дна еще 46 метров. Все камеры работают, прожекторы направлены вниз. Я вцепился в рычаги управления и вглядываюсь в черные мониторы.
30 метров… 27… 24… 21… 18… Наконец я вижу свет, отражающийся от дна. Само дно выглядит гладким, как яичная скорлупа, никаких неровностей, ничего, что помогло бы определить расстояние. Я слегка торможу с помощью вертикальных рычагов. Через пять секунд батискаф ударяется о дно.
Я пока не уверен, что это твердая поверхность. Вода прозрачна как стекло. Я смотрю далеко вперед: ничего. Дно абсолютно ровное. Совершив более 80 погружений, я видел разное морское дно. Но такого — никогда. Никогда!

В довершение неприятностей на батискафе забарахлил сонар, из-за чего пилоту пришлось вблизи самого дна ориентироваться в основном визуально. Кстати, непосредственно на дне впадины Кэмерон провёл пять часов, исследовав порядка полутора километров пейзажа и обнаружив там немало живых существ (это были медузы, ракообразные и актинии). Всплыл Джеймс в 1,5 км от судна поддержки.

Конечно, погружению режиссера предшествовали многочисленные тренировки, самой значительной из которых стало погружение на дно Новобританского желоба (8221 м) 4 марта — на его дне Кэмерон провел несколько часов, снимая медуз и анемон. В Марианской же впадине, как заметил режиссер, он не видел ни одного живого существа больше 2,5 см в диаметре, кроме нескольких рачков-бокоплавов.

Так там давление сумасшедшее!

да.. очень большое

11 т на кв. см

да ..удивительно.. как он выдержал его

Батискаф был суперпупер новейший на то время